В этом году исполняется 150 лет с начала публикации романа «Идиот» Федора Достоевского. Для нас это абсолютная классика, но и при жизни писателя, и после отзывы о нем далеко не всегда были восхищенными. В честь юбилея великого произведения «Горький» выяснил, кто, как и за что его ругал.

У читателей «Идиот» с самого начала вызвал большой интерес, а вот критики и коллеги по перу далеко не всегда ограничивались восторженными откликами. Недоволен романом остался и сам писатель, охарактеризовавший свое творение в письме к В. М. и С. А. Ивановым довольно сурово:

«Случилось же так, что все лопнуло. Роман вышел неудовлетворителен, но, кроме того, вышло и то, чего я не мог даже и предвидеть прежде: вышло то, что я, долго быв вне России, потерял возможность даже и писать как следует, так что даже и на новое произведение какое-нибудь надеяться не могу. (…) хоть „Идиот” и не удался, но за 2-е издание его несколько книготорговцев готовы были дать и давали хоть и небольшие, сравнительно, деньги, но все же значительные, полторы и две тысячи».

Весь апрель российские медиа писали о довольно посредственном сериале «Зулейха открывает глаза», который вышел в прайм-тайм на одном из государственных каналов. А в сети вокруг него же бушевали споры: о советских репрессиях, татарском быте 1930-х годов, нравах и сюжете о том, как раскулаченная татарка Зулейха и комендант лагеря энкавэдэшник Иван любят друг друга. 

Упрощение, нечувствительность, агрессия в этих разговорах пугали. Оказалось, что у меня принципиально другой взгляд на сюжет сериала, нежели у моих знакомых и друзей из самых разных сфер — бизнеса, науки, правозащиты или феминистского активизма, у многих медийных спикеров, мнения которых я ценила. Мне было больно оттого, что люди рассуждают о моей истории и моей идентичности с колониальной близорукостью, не видят за мелодраматичностью сюжета проблемы советской ассимиляции народов и не понимают, почему я так взволнована. Может быть, впервые в жизни я громко стала говорить: я — татарка. Мои татарские бабушки тоже были раскулачены. Я — носительница постпамяти об их страданиях. И я против того, чтобы спекулировали на моей истории и превращали ее в неосталинский фольклор (а именно это произошло в сериале).

Спекуляцию усиливает соединение в одном сюжете трех вещей. Речь идет о татарах как о неких Других; повествование развивается на фоне конкретных исторических событий — коллективизации и насильственной ассимиляции, жертвами которой стали многие татарские семьи; наконец, в центре сюжета оказывается женщина. Я спрашивала себя: а что, если бы речь шла о мужчине, не о Зулейхе, а о Рашиде? Думаю, я бы не так волновалась. Это бы принципиально изменило сюжет. В культурных практиках, которые мы знаем из истории, у мужчины-чужака другой статус, нежели у чужачки-женщины. Мужчину чаще всего убивают, признавая в нем опасного субъекта; женщину завоеватели забирают как награду. Так происходит и здесь. Имперское приветствие разрыва женщины с ее культурной и религиозной традицией не стоит путать с феминистским пафосом.

Как бы странно это ни было, порекомендовать современные общие работы по Французской революции XVIII века практически невозможно. То, что выходит в нашей стране, — это переиздания книг 1980–1990-х годов, а то и монографий начала XX века. То, что появляется, к примеру, во Франции, — книги формально абсолютно новые, но, по сути, остающиеся в рамках тех же концепций и интерпретаций, которые были популярны в последней четверти прошлого века. При немалом количестве великолепных работ, посвященных отдельным аспектам Французской революции, нового глобального ее осмысления пока что не появилось.

Книги расположены в хронологическом порядке по дате выхода.

1. Soboul A. La Révolution française. P., 1984 (переиздания: 1989, 2005, 2010).

Книга известного французского историка Альбера Собуля (1914–1982). Его принято считать историком-марксистом, он прославился изучением движения санкюлотов, дружил со многими советскими историками и оставил после себя множество учеников, так что его по праву можно считать основателем влиятельной и ныне во Франции научной школы. Хотя издание 1984 года — это обновленное и дополненное переиздание его книги, вышедшей еще раньше, все же именно его я рискнул бы порекомендовать в качестве монографии, по которой можно составить цельное представление о революции. Концепция книги в отдельных ее фрагментах сегодня, безусловно, выглядит спорной, изучение революции за последние 30 лет, конечно же, накладывает отпечаток на то, как мы видим ее в наши дни. Но Собуль прекрасно владел материалом, обладал огромной эрудицией и, наконец, просто любил то, чем он занимался.

Совокупное состояние богатейших россиян по версии Forbes за время эпидемии коронавируса в стране увеличилось на 62 миллиарда долларов и составило в общей сложности 454 миллиарда. Об этом пишет российский Forbes со ссылкой на счетчик, отслеживающий состояние миллиардеров в реальном времени.

Точкой отсчета журнал выбрал 18 марта 2020 года, когда фондовые рынки пережили сильное падение. К 25 мая биржевые показатели выросли. К примеру, индекс Московской биржи по сравнению с 18 марта вырос на 30%, поясняет Forbes.

За время эпидемии число долларовых миллиардеров в России выросло с 99 человек до 101. Состояние пяти богатейших россиян по версии Forbes за два месяца выросло в общей сложности на 22,6 миллиарда долларов до 109,5 миллиарда.

Подборка фотографий с обнажёнными девушками, признанных экспертами сайта лучшими.

Бывают сериалы, которые не отнесёшь ни к ужасам, ни к научной фантастике, ни к фэнтези в чистом виде. В них творится какая-то загадочная чертовщина, которую трудно объяснить, а более-менее научные идеи соседствуют с потусторонней мистикой, паранормальными событиями и экстрасенсами. Зрители и герои пытаются найти объяснение происходящему, но создатели, как правило, не спешат давать ответы.

Секретные материалы

Идеальное сочетание богато проработанной мифологии с «монстрами недели», которые действительно каждую неделю нагоняли жути. Прекрасный дуэт мечтателя Малдера и скептичной Скалли, удивительная атмосфера, постоянное ощущение лёгкой паранойи, загадки в каждой серии, запоминающаяся заглавная тема, слоганы «Истина где-то рядом» и «Я хочу верить» — из этого складывается один из лучших сериалов всех времён.

У каждой серии тут двойное или даже тройное дно: в случае с Крисом Картером всегда нужно держать ухо востро, иначе так и не поймёшь, в какой момент он тебя обманул. Правда, многие фанаты предпочли забыть как страшный сон пару последних сезонов и прошлогоднее воскрешение, но эта беда многих сериалов.

Твин Пикс

Из всех творений мастера сюрреалистического кино Дэвида Линча это — самое популярное и доступное. Однако простой на первый взгляд детектив о расследовании убийства в городке на северо-западе США не то, чем кажется. Тут есть на что полюбоваться: шикарные виды американского захолустья, отличный саундтрек, завораживающие сцены в красной комнате, множество ярких персонажей, каждый из которых получит свою минуту славы, блестящие диалоги, растащенные на цитаты. Даже если вы не смотрели «Твин Пикс», вы наверняка слышали о чертовски вкусном кофе и о том, кто убил Лору Палмер.

Жаль, что сериал обрывается на самом интересном месте. Но спустя 25 лет мы всё-таки узнаем, что было дальше — как и обещала одна из героинь.

Сегодня мы будем говорить о чешском комиксе, который в наши дни, как утверждают критики, переживает свой «золотой век». Хотя Чехию и не ставят в один ряд с мировыми комиксовыми державами, такими как США и Япония, а в Европе – Франция и Бельгия, чешский комикс также может похвастаться своими традициями и меткими «попаданиями в яблочко».

Музыку и голоса героев мультипликационного сериала «Максипёс Фик» узнает каждый чешский ребенок. Известен он и в других странах, например, существует русскоязычный вариант. Этот чехословацкий мультфильм о приключениях девочки Айи и ее любимого умного, талантливого и очень-очень большого сенбернара Фика, начал создаваться в 1975 году на пражской студии мультипликационных и короткометражных фильмов «Иржи Трнка и Братья в мультипликации» (Bratři v triku). Режиссером сериала стал Вацлав Бедржих, сценарий написал Рудольф Чехура, а персонажей мультфильма нарисовал художник Иржи Шаламоун. Продолжением мультиков стали несколько книг с комиксами об удивительной собаке по прозвищу Фик. На них уже выросло не одно поколение детишек. Однако это – далеко не самое первое событие в истории чехословацкого и чешского искусства комикса. 

Колыбель чешского комикса качал Йозеф Лада

Для современников пьесы Шекспира были крайне злободневны: не догадываясь о своей будущей роли классика и универсального гения, драматург писал о дружбе, любви, смерти, политике, религии и философии так, чтобы это было понятно жителям елизаветинской Англии. Почему же в таком случае мы до сих пор с интересом смотрим и читаем его пьесы и даже порой думаем, будто они написаны специально для нас? Ответ на этот вопрос знает оксфордский профессор Эмма Смит, в ее новой книге мы нашли десять интересных фактов.

1. Ранняя комедия Шекспира «Укрощение строптивой», вопреки своему названию, отнюдь не давала ответ на вопрос, кто кого должен укротить: муж жену — или наоборот

Около 1610 года, спустя почти два десятилетия после шекспировской «Строптивой», Джон Флетчер написал к ней сиквел под названием «Награда женщине, или Укрощение укротителя». <...> Главным героем у него вновь становится Петруччо — теперь вдовец. Пьеса открывается разговором гостей на свадьбе: они обсуждают второй брак Петруччо и заодно напоминают публике о его покойной первой жене. Траньо сообщает, что память о Катарине до сих пор мучает бедного вдовца: «Ведь он, чуть вспомнит первую жену <...> / С постели вскакивает и вопит, / Чтоб подали дубину или вилы, — / Так он боится, что ему на шею, / Восстав из гроба, вновь супруга сядет». Но на этот раз, как уверяют друзья Петруччо, ему не грозит подобная участь, ведь новая жена, Мария, отлично знает свое место: она не смеет «сама, пока он не велел, / Ни есть, ни пить, ни молвить мужу „здравствуй”». <...>

Однако теперь Петруччо ожидает неприятный сюрприз. Якобы податливая и кроткая невеста намерена отомстить за всех сломленных мужьями женщин и дает обет: подчинить супруга своей воле. Задавшись такой целью, она в брачную ночь изгоняет Петруччо из спальни и возводит самые настоящие баррикады. Мария вполне буквально воплощает расхожую метафору из любовной поэзии того времени: ее девственное тело становится осажденной крепостью, которая не сдается на милость врага. <...>